Матвей Петрович переводит дух. Все окрестности Якутска заняты, кажется, сотнями чумов, яранг, юрт, палаток, всевозможных шалашей и легких навесов на жердях. Не экзотическим видом эти «сени кочевые» смутили путников — только числом. Их присутствие вокруг административного центра огромной области нормально; и в самóм деревянном одноэтажном городе чумы, урасы и яранги образуют целые кварталы. В любой усадьбе, во дворе того же казенного дома, где обитает правитель (дом кстати каменный), размещены подобные жилища для приезжих, а также деревянные балаганы, сараи для дров, для саней и нарт, загоны для скота, лужайки для выпаса лошадей — да все и не сообразишь. Даже и хозяева иногда летом живут в юрте.
Среди беспорядочно разбросанных по холмам жилищ не видно всадников с копьями, построенных взводами, ни якутов, ни казаков. Наоборот, видно много женщин и детей, видны костры с котлами, сидящие кружком мужчины, привязанные кони и олени. Где-то собралась большая нарядная толпа — празднуют что-то... Верно, какие-то вести из соседней России достигли самых отдаленных улусов. Может быть, обеспокоило долгое отсутствие губернатора?
Да, самое время вернуться.
Кто и как узнал в одном из одичавших казаков князя Гагарина — неясно, только хаотичное брожение обитателей бродячего города устремляется к холму. Правитель скачет навстречу своему народу, встает на стременах, машет шапкой, кричит что-то успокоительное... то ли
«Я вернулся!», то ли «Спокойствие, только спокойствие...» Городской гарнизон не грубо, но решительно отстраняет людей и сопровождает князя в резиденцию. Там силы его оставляют.
- Баню, - говорит он, спешившись и едва стоя на ногах, - коней, казаков обиходьте. Воды им, баню, одежду, водки, обед...
В самом деле, как докладывает секретарь прямо в парной, народ стал собираться еще в начале летней перекочевки. Нет бы побыть день-другой — и дальше, поселились и живут, у городских туземцев выспрашивают, где губернатор, нет ли новых распоряжений насчет ясака?
