Первые два четверостишия не очень вразумительные, но понятно, Предтеча ждет у реки, призывает хамье и недоучек покаяться.
А там спускается с вершин
Неведомый, смиренный странник,
Грядет он, Господа избранник,
Грядет на жатву Божий Сын.
В руке лопата: придет время,
Он отребит свое гумно,
Сберет пшеничное зерно,
И в пламя бросит злое семя...
И что мне теперь делать? Когда теперь отвяжется эта вполне убедительная лопата? Допустим, у Иванова ее не видно - далеко. В иконах Спаситель уже в воде, Иоанн поливает его водой с обрыва - а может, на берегу лежит лопата? Ангелы заслоняют? Никто не замечал?
