А там все крутится-вертится...
История одного театрального деятеля, который позавчера уже вещички в камере собирал, а дома у него пекли любимые ватрушки или что он еще любил, а интернетпользователи и радиослушатели поздравляли друг друга, напомнила мне давно прочитанный рассказ какого-то посредственного французского писателя. Были у них такие, типа "прОклятые прозаики". Пытались нагнетать мрачные страсти.
Так вот, истерзанный узник инквизиции лежит на полу в жутком каменном мешке. Заутра казнь. Он уже ничего не может желать, только бы поскорей это кончилось... Вдруг он чувствует как бы легкий сквознячок... дверь - тяжелая, разбухшая, окованная железом - закрыта неплотно. Кажется, даже луч света сквозь щель...
Это ничего не значит. За этой дверью еще не одна дверь, и все надежно заперты на огромные замки огромными ключами. Но несчастный безнадежно волочит свое истерзанное тело, подтягиваясь на сломанных руках, тянется к почти невидимой щели...
Все уже угадали. Каменные коридоры, лестницы, дремлющий часовой, закрытые, но незапертые решетки... наверно, проходит не один час... невероятно, но вот впереди дверь на улицу, и она тоже приоткрыта...
С той стороны над переползающим через порог полутрупом любовно склоняется Великий Инквизитор. - О возлюбленный брат, - произносит он со слезами, - неужели ты хотел нас покинуть? - и любовно принимает беглеца в объятия..
Кажется, Виллье де Лиль-Адан.
