О литературе, о древности и о литературе древности. Принцесса очень образованная барышня. Никак не придумаю ей имя, пока неважно – он же не обращается к ней по имени. И никто не обращается. Она - «Госпожа». А его называют по должности – скажем, Капитан. Принцесса, кстати, очень юная, даже ещё не совершеннолетняя. Время от времени она пересаживается в седло и развлекается скачкой, даже небольшой охотой, если ситуация кажется безопасной. Рядом с ней на бесценном скакуне – сводный брат, последний принц рода Сыма (свергнутой династии), юноша капризный, образованный, склонный к учению Дао. А какой конь у капитана Се! Таких называют «тысячеверстный скакун». Он золотистой масти в тёмную крапину, потому имя его – «Песчаный барс».
Вчера искала чего бы списать у Бичурина, прочла, что один хан подарил другому «полосатую лошадь». Но поясняется, что это не зебра ( и не тот случай, что с дядюшкой Лоэнгрина), что лошадь чубарая, в россыпи мелких тёмных пятен – ну вот и у нас такая.
Во время одной из таких беспечных охот и произошло неизбежное – из ущелья высыпала толпа вооруженных дикого вида, над гребнями гор показались другие отряды, и пока профессиональные имперские солдаты деловито разделывались с ними, множество лодок пристали к берегу и высадили десант. Всё это было ожидаемо и встретило должный отпор. Правда, военачальник заметил в действиях разбойников признаки дисциплины и общего плана, но тоже не удивился. Сколько во времена непрерывных смут шлялось тех, кого мы называем кондотьерами.
Небольшой элитный отряд капитана Се окружает колесницу, в которой укрылась принцесса с двумя фрейлинами. Всё, что полагается: крики ярости, храп и визг раненых лошадей, лязг оружия, «запредельный вой тетив», свист стрел, ультразвуковые вопли женщин. Командир спокоен: и не такое бывало. И вдруг… небо неправдоподобно темнеет, и начинает валить снег. Мгновение – и ничего не видно. «Воздух встал стеной».
